И.А. Крылов
ВОЛК НА ПСАРНЕ
Волк, ночью, думая залезть в овчарню, Попал на псарню. Поднялся вдруг весь псарный двор. Почуя серого так близко забияку, Псы залились в хлевах и рвутся вон на драку; Псари кричат: «Ахти, ребята, вор!» И вмиг ворота на запор; В минуту псарня стала адом. Бегут: иной с дубьем, Иной с ружьем.«Огня! — кричат.— Огня!» Пришли с огнем. Мой Волк сидит, прижавшись в угол задом.Зубами щелкая и ощетиня шерсть, Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть; Но, видя то, что тут не перед стадом, И что приходит, наконец, Ему рассчесться за овец,— Пустился мой хитрец В переговоры, И начал так: «Друзья! К чему весь этот шум?Я, ваш старинный сват и кум, Пришел мириться к вам, совсем не ради ссоры; Забудем прошлое, уставим общий лад! А я, не только впредь не трону здешних стад, Но сам за них с другими грызться рад, И волчьей клятвой утверждаю, Что я…»—«Послушай-ка, сосед,— Тут ловчий перервал в ответ,— Ты сер, а я, приятель, сед, И волчью вашу я давно натуру знаю; А потому обычай мой: С волками иначе не делать мировой, Как снявши шкуру с них долой».
И тут же выпустил на Волка гончих стаю.
1812
Примечания.
Басня написана, видимо, в нач. окт. 1812 г., после получения в Петербурге известий о мирных предложениях Наполеона, посланных Кутузову через Лористона 23 сент. Впервые опубликована в «Сыне Отечества» (1812. Ч. 1. № 2). Близкий к К. литератор И. П. Быстров вспоминал: «И. А. Крылов, собственной рукой переписав басню «Волк на псарне», отдал ее княгине Катерине Ильиничне (жене Кутузова.— Н. О.), а она при письме своем отправила ее к светлейшему своему супругу. Однажды, после сражений под Красным (4—6 нояб — П. О.), объехав с трофеями всю армию, полководец наш сел на открытом воздухе, посреди приближенных ему генералов и многих офицеров, вынул из кармана рукописную басню Крылова и прочел ее вслух. При словах: ,,ты сер, а я, приятель, сед”, произнесенных им с особою выразительностью, он снял фуражку и указал на свои седины» (И. А. Крылов в воспоминаниях современников. М„ 1982. С. 242—243, 436).
Рис. худ. В.В. Иванюк
ВОРОНА И КУРИЦА
Когда Смоленский Князь, Противу дерзости искусством воружась, Вандалам новым сеть поставил И на погибель им Москву оставил, Тогда все жители, и малый и большой, Часа не тратя, собралися И вон из стен Московских поднялися, Как из улья пчелиный рой. Ворона с кровли тут на эту всю тревогу Спокойно, чистя нос, глядит. «А ты что ж, кумушка, в дорогу?» Ей с возу Курица кричит: «Ведь говорят, что у порогуНаш супостат».— «Мне что до этого за дело?» Вещунья ей в ответ: «Я здесь останусь смело. Вот ваши сестры, как хотят; А ведь ворон ни жарят, ни варят: Так мне с гостьми не мудрено ужиться, А, может быть, еще удастся поживиться Сырком, иль косточкой, иль чем-нибудь. Прощай, хохлаточка, счастливый путь!» Ворона подлинно осталась; Но, вместо всех поживок ей, Как голодом морить Смоленский стал гостей—
Она сама к ним в суп попалась.
Так часто человек в расчетах слеп и глух. За счастьем, кажется, ты по пятам несешься: А как на деле с ним сочтешься—
Попался, как ворона в суп!
1812
Примечания
Замысел басни, вероятно, может быть связан с появлением в «Сыне Отечества» карикатуры И. Теребенева «Французский вороний суп» и заметки о том, что в период оккупации голодные французы в Москве охотились на ворон (1812. Ч. 2. № 7). Окончательная отделка басни относится к ноябрю того же года: титул князя Смоленского Кутузов получил после сражения под Красным. Впервые опубликована в «Сыне Отечества». 1812. Ч. 2. № 8.
Комментарии
Русские поэты об Отечественной войне 1812 года
Хронограф
Словарь исторических и мифологических имен, устаревших слов и выражений
